Ровно два года назад, в августе, в Лувре горело множество свечей и звучала музыка. Не прошло и недели, как свадьба закончилась кровавым пиром Варфоломеевской ночи.

Нынче вечером в особняке герцога Кардона должен был состояться прием для наваррского и испанского землячества, так что царила веселая суета, которая обычно сопровождает приготовления.

«Всё проходит и это пройдёт», - надпись на перстне Соломона никогда не утратит своей истины; она правдива от начала времён и до конца мира. 

Если в реку бросить камень, спустя короткое время круги на воде исчезнут. Скоро даже рябь не напомнит о том, что случилось. Если камней слишком много, река изменит русло, потечёт иначе. 

Иначе потекла история после страшных недель, что последовали за Варфоломеевской ночью. 

Только поверхность воды успокоилась. Раны успели затянуться.

Король Карл несколько месяцев назад скончался. Теперь, на пороге нового правления, между конфессиями установилось перемирие. Тем более что потери в те страшные дни понесли обе стороны. Разного масштаба, правда. Для одних сокрушительный разгром, для других отдельные утраты, болезненные, но не катастрофичные.

Страшная участь Колиньи известна, де Гиз же, напротив, наслаждался всеми дарами земной жизни. Он, кажется, не отказывал себе ни в чем; покрытый славой, он блистал молодостью и уже снискал народную любовь, что доходила до экстаза. А ведь ему не сравнялось еще и двадцати четырех лет. Уже двумя сыновьями обеспечил свой род, тогда как среди чад Кальвина уничтожены были целые семьи.

Зато можно с уверенностью утверждать: из протестантов во французской бойне выжили сильнейшие. Если поразмыслить, то либо  фантастическая шпага могла спасти тогда, либо фантастическая удача, а чаще и то и другое вместе. В любом случае, остались уже не смертные, а почти полубоги. Не говоря уже о том, какую стойкость в вере должен был иметь каждый - теперь, после всего. Что уж говорить, если их Генрих давным-давно стал католиком.

Обещался прибыть сам Беарнец, подавая пример.

К вечеру в особняк начали съезжаться приглашенные. Прошло время, когда наваррца можно было узнать по темному простому колету. Обжились в столице, оделись по моде, порой даже ярче католиков, наскребли на хороших испанских лошадей, кое-кто даже на золотую цепь. А кому-то наскребать не пришлось, потому что обеспеченных среди кальвинистов хватало, бессеребрениками они совсем не были.

Только не приняли блюдоподобных воротников, те слишком сдавливают шею. Среди съезжающихся всадников протестантов можно было узнать по маленькой фрезе либо отложному воротнику и особенно гордой, но сдержанной манере держать голову, будто самой осанкой хотят доказать что-то. Наваррских и особенно испанских католиков - по ювелирным крестам на длинных цепях на груди, которые позвякивали как и шпоры. Они оказались в чести после того августа и так и остались в моде.

Однако сегодняшним вечером религии предстояло оказаться целиком в тени, она не имела почти никакого значения. 

Иссушенные враждой души стосковались по возможности славно поразвлечься с доброй музыкой и чаркой испанского вина среди членов общины.

Ибо придворные, которых мы уже представили читателю, составляли лишь невеликую часть публики. Остальное землячество - респектабельные семейные горожане, мирные и никогда не нюхавшие пороха. Кто мог себе позволить - прибывали в носилках, кто поскромнее - на мулах, а то и на своих двоих. Благо, летом по улицам вполне себе можно ходить и даже без деревянных сабо на кожаных башмаках. Внутренний двор особняка оживленностью постепенно начинал напоминал площадь перед церковью после праздничной мессы.