Гийом, который в тот день решил лечь пораньше и уже видел десятый сон, поднял от подушки лохматую от сна курчавую голову.

- Агриппа! Какого черта! Спать стало возможно лишь в те ночи, когда ты ходишь к любовницам,  - сонным голосом проворчал молодой гасконец, - Книжный червь! Заучка! От твоих книг нет никакого спасенья. Вчера у тебя Аристотель, сегодня Эзоп, а третьего дня был Платон. Счастье этих бумагомарак, что они давно горят в аду. А то я бы их сам туда отправил своей собственной рукой. Я попрошу Генриха, чтобы он отселил тебя к чертовой бабушке и поселил ко мне нормального соседа.

Из тех кого за книгу и кнутом не загнать! - с этими словами дю Вентре, приподнялся на остром локте, торчащем в вырезе широкого рукава ночной сорочки и задул свечу, с помощью которой д’Обинье читал любимую книгу.

- Ты все свечи извел! И смотри, ослепнешь за своими пылесборниками, я тебя за руку водить не стану.
С этими словами, парень собрался было снова обвалиться на подушку и захрапеть, как услышал какую-то песню и скрип стула. Гийом поморщился и издал протяжный стон.

Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-01-24 18:33:05)

- Да лучше уж с крысами, они хоть не читают книг, а только грызут их, - буркнул было дю Вентре в ответ. Обращение его друга к "Атлантиде", той самой девице, чья тетушка до сих пор пылала праведным гневом по отношению к нечестивому гасконцу, посмевшему сыграть с ней злую шутку, рассмешило Гийома. И прогнало последние остатки сна. Откинув одеяло, парень ловким прыжком вскочил с перины и вскоре уже выглядывал в окно рядом со своим другом:

- Так это вы тут развлекаете нас своими песнями, мадемуазель? - спросил он чуть насмешливо, вглядываясь в темноту ночи, чуть разбавленной неверным светом луны, - И что вы делаете в ночном саду? Серенаду даете рыцарю своего сердца?

В саду было темно и разглядеть пушистого виновника давнего переполоха молодой поэт, разумеется, не мог. Но и не побалагурить, раз уж его разбудили, он не мог тоже.

Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-01-24 21:39:59)

- Знаете, Вы тут с домашними привычками все-таки поаккуратней, мамзель. Тут не Тарб, а парк большой и чуть подальше уже порядочная темнота, - предупредил на всякий случай д'Обинье.

Гуляя по парку ночному, девчонка,
Смотри не нарвись на какого подонка.
Тут в Лувре хватает в подпитии швали.
Подальше затащат - не вспомнишь как звали.

Действительно, бывало всякое. Представители золотой молодежи из знатных и богатых семей, такие изысканные на приемах, порой вели себя как последние свиньи. Одуревшие от переизбытка телесных сил и молодого задора в крови, от безнаказанности и вседозволенности, перебравшие у кого-нибудь в апартаментах, они шли развлекаться и чудить в город и устраивали самые безобразные выходки. Поговаривают, что иногда в таких чудачествах со скуки участвует сам король. Отмутузить кого-нибудь кулаками и палками, пощипать и перепугать до полусмерти женщину, а то и учинить насилие, это было в порядке вещей. Иногда до города не доходили, а теплой летней ночью много кто не спит.

- Мне приходилось видеть, как тут вздыхают на луну, как королевские фрейлины ночью бегут на свидание, закутанные в мантилью и в маске, чтобы все было шито-крыто, - Агриппа хмыкнул, - однако я впервые вижу в этом парке девицу, которая ночью восседает на ветке, как малиновка, да еще в компании хорька. Как вы там пели?

Хотя за девчонку поэту досталось,
Но совесть его все же чистой осталась.
И после пикантных забавнейших сцен
Вернулся к хозяйке хорек Бенджамен, - легко, со смехом еще раз сымпровизировал Агриппа на заданный размер.

При этом молодой человек не забыл ткнуть дю Вентре между ребер острым локтем. Подкол про серенады принадлежит ему, пусть  гасконский поганец придумывает свои.

- Может, Вы какую-нибудь хорошую колыбельную знаете, дражайшая землячка? Укачайте этого вот гасконского вредину, - д'Обинье кивнул на друга, - этот невежда не дает мне почитать на ночь.

Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-01-25 10:31:12)

- Слыхал, симпатичный мальчик? - окончательно развеселившийся Агриппа, весело блестя глазами, издал короткий смешок и снова ткнул друга в бок, но на сей раз пальцем, - не положена тебе колыбельная от мадмуазель. Обойдешься.

Последнее слово прозвучало с какой-то особенной, едва уловимой интонацией.

Наш д'Обинье никогда не был смазливым. Крепкое сложение, обычный средний рост, смуглое, открытое лицо, выпуклый лоб человека, склонного к знанию, внимательные тёмные глаза, блестящие и глубоко посаженные, полноватый рот с небольшими, юношескими еще усиками над верхней губой. Рот, который одинаково хорошо умел и заразительно хохотать и безжалостно бичевать словом, как и положено сыну юриста. Упрямый фамильный подбородок, а также непослушная кудрявая шевелюра на гордо посаженой (как у всякого гасконца) голове, о которую запросто можно было сломать гребешок, если не чесать каждый час, и которая становилась пушистой и мягкой как ягнячья шуба после воды и мыла. Правда, потом тут же снова проявляла свой характер. Словом, он больше напоминал молодого Вулкана, чем, прости Господи, Феба, какие составляют свиту Анжуйского. С той только разницей, что хоть и был смертен, зато никаких увечий на его гибком теле, слава Фортуне, не было. Его-то никто со скалы не скидывал, а на войне как-то везло. Обе ноги служили ему верой и правдой, а руки ловко обращались с мечом, а не с кузнечным молотом. Это скорее к Карлу Валуа. Ну и с пером, конечно.

- Че-го? Какие простыни? Ты спятил, - Агриппа посмотрел на друга, как будто он предлагал сейчас пешком дойти до Нерака.

- Нет, ты точно рехнулся. Ты, случаем, не перепутал дочь почтенного барона с маркитанкой или артисткой из бродячей труппы? - прошипел он так, чтобы его слышал только Гийом, -  и потом, мы уже не студиозусы, чтобы женщин в окно тягать. Я понимаю, была бы настоящая необходимость. Мне проще сходить и перемолвиться парой слов с офицером у ворот, пустит как миленький. Девица официальное лицо, часть свиты наваррской королевы. Пусть даже слухи пойдут, это все же лучше, чем если барышня сорвется. Объясняй потом Маргарите, что зашиб ее фрейлину, потому что пытался поднять ее на простынях в окно. И вообще, что за идиотские идеи тебя посещают?! Редко, но метко.

- Ай, черт... - Агриппа порылся в памяти и состроил досадливую гримасу, - нет, номер не пройдет.

- Я думал встретить Вас у дверей и проводить по коридору, но не выйдет, мадемуазель, - пояснил он землячке, - Вы действительно опоздали. Сейчас на пост заступила истинная дубина, да к тому же дубина с мерзким нравом, нам уже довелось схлестнуться, причем не раз.

По долгу службы и время от времени по причинам личным д'Обинье приходилось быть в курсе караулов, потому как он сам частенько опаздывал к отходу короля ко сну. Как известно, после того, как государь ложился в постель, ворота тут же закрывались. Король спит, стало быть день окончен. Да и утром возвращался экюйе Беарнца в Лувр частенько задолго до того, как происходила церемония вставания. Недаром умная Екатерина смотрела на него волком. Если бы на то была ее воля, любящая теща не только лишила бы короля Наваррского ближайшего окружения, но и давно упрятала бы зятя в Бастилию, в камеру для знатных особ. Проницательная флорентийка всеми силами старалась втолковать сыну, что позволяя Генриху общаться с верными ему людьми, они сами мостят ему дорожку в его ненаглядную Наварру, где он сможет набрать силы, вернется в свою веру, возглавит протестантов и вот тут станет по-настоящему опасен. У него есть возможность не только узнавать интересующие новости, но и сноситься с кем ему угодно. Досмотр проблему не решит. Абсолютно права была Змеюка, именно этого Беарнцу и желали все, кто любил его и был ему верен, и только этого и добивались.

Итак, верный соратник молодого монарха маленькой, но гордой страны был в курсе караулов по объективным причинам, говорим мы.

- Так что придется воплощать безумную идею вот этого изобретателя, - фыркнул юноша, явно демонстрируя критичное отношение к этой затее.

- Мы сейчас. Идем, будем простыни связывать, - он шагнул вглубь комнаты, увлекая за собой нового Леонардо. Нет, не в том смысле, что изобретение ново. Оно старо как мир и, наверное, до конца времён так и продолжит выручать авантюрные натуры. Он сам мальчишкой сбежал так от своего опекуна, ночью, в одной сорочке.

- Иди к черту, старая гасконская сводня с буйным воображением, и туда же забери с собой в подоле все свои шпильки, - невозмутимо посоветовал другу гасконец, - сам со своими рыбками сначала разберись, а потом уж будешь отслеживать чужие рыболовные снасти и высказывать свои предположения на сей счет. Дай проверю твой узел.

Взяв из рук Вентре его произведение, Агриппа наступил на узел, намотал на руки оба конца импровизированной веревки, выпрямился и что было мочи потянул. Когда-то давно  его научил вязать добрые, крепкие узлы один старый крестьянин-рыбак, из тех что промышляют на женевском озере.

- Вот теперь хорошо. Только этого мало. Разве что перышко привязать и играть с котенком. Тем более, если делать петлю на манер качелей, а не просто одинарную снасть.

Юноша взял со спинки стула покрывало, потом залез в сундук и вырыл оттуда еще парочку простынь. Одну кинул Гийому, две оставил себе.

- Прилаживай с этого конца, а я свои с другого.

Результат их стараний д'Обинье проверил все тем же способом и остался доволен.

- Вот теперь можно и швейцарскую коровушку поднять, не то что нашу садовую малиновку, - одобрительно, со смешком отозвался он и мотнув другу головой, сложил импровизированную веревку пополам и направился к окну.

- Не заскучали, дражайшая землячка? Ну, идите сюда и ловите, - петля перекинулась через подоконник и поползла вниз вдоль стены.

Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-01-26 22:59:39)

- Держитесь крепче, - предупредил землячку наш поэт и сам покрепче взялся за свой конец самодельного "каната".

- Давай на счет, - кивнул Агриппа другу, когда они оба почувствовали тяжесть девичьего тела и услышали голос Изабель откуда-то снизу. Села, готова.

- Тянем. Раз, и два, и три... Раз, и два, и три, - негромко считал он рывки.

Апартаменты располагались на втором этаже, а этажи были все-таки весьма высокие. Французские короли явно недолюбливали низкие давящие потолки. На глаз высота примерно семикратного человеческого роста. Ежели наши уважаемые современники пожелают увидеть своими глазами, что мы имеем ввиду, то оказавшись в городе Париже, могут легко насладиться видом самого старого крыла Лувра, творением архитектора Пьера Леско, середины шестнадцатого века. Тянуть нужно было аккуратно, чтобы особо сильно не трясти, все-таки не мешок с зерном, а главное, синхронно, чтобы соблюсти равновесие и не перекосить петлю. Иначе девица просто свалилась бы с нее вниз, как крепко ни держись. Благо, поднимать было совсем не трудно, весу в любительнице ночных прогулок было от силы фунтов сто. С одеждой где-нибудь сто десять. Если поделить пополам, то смешно даже. Для двух молодых и вполне здоровых мужчин, которым приходилось петь песенки тяжелой обоюдоострой шпагой, ноша пустяковая. Чтобы не отпускать свой конец и не перехватываться, Агриппа просто наматывал лишнюю часть простыни себе на кулак. Наконец над подоконником показалась русая макушка.

- Держи пока оба конца, - Обинье отдал свой Гийому, - а я приму. Можешь больше не тянуть. Отпускайте одну руку,  - посоветовал он барышне, - теперь спокойно отпускайте вторую и смыкайте на моей шее. Я Вас держу и крепко, не бойтесь. Вниз не смотрите. Вот так.

Легко, без особого усилия он перехватил нежданную гостью и втянул внутрь, чувствуя, как прядь волос щекочет его шею, а дыхание греет висок. Что и говорить, без жесткого корсета, этого панциря, этого кошмара любого мужчины, женский стан куда приятнее наощупь. Миндаль со скорлупой не едят.

- Добро пожаловать в наши хоромы, - хмыкнул д'Обинье, опуская ее со своих рук на пол.

- У нас тут, конечно, далеко не королевская приемная зала, но, как говорится, чем богаты.

- За что? - Агриппа пожал плечами, - мы ничего такого не сделали. Что касается проводить, само собой разумеется, - кивнул юноша, - любое дело нужно доводить до конца, иначе и начинать не стоит. Полетать полетали, так неужели я Вас по темным коридорам одну отправлю? Провожу до самой комнаты. Только наброшу колет. Потому как ежели мы вдруг по пути на кого-нибудь ненароком наткнемся в этом лабиринте Минотавра, а я буду этакий Тесей в рубахе, то совершенно точно придется потом подрезать кое-кому языки. Король Карл или кто-нибудь из его братьев станут жаловаться на недостачу в рядах своих свитских, и опять, уже в который раз, во всем окажутся виноваты гугеноты, - смешливо фыркнул он.

Действительно, как мы уже говорили, колет нашего кальвиниста висел на спинке стула, а сам он был сейчас в  сорочке из тонкого беленого льняного полотна. Строго говоря, будь он закутан с головы до пят, подобно мавританскому принцу, или в халате на голое тело, разница невелика. Ожидать другого результата при встрече не приходилось. И все-таки Агриппа быстро сунул руки в рукава колета и застегнул его на петли, потом отворил перед барышней дверь, которая предательски скрипнула. Надо будет смазать петли.

- Идемте, дражайшая землячка.

- Ну что, осел ты некуртуазный, - шепнул Гийом на ухо другу, - Будешь изображать галантного кавалера? Давай, только найди уж куда тебе деваться. Или лезь в окно. Я намереваюсь лечь спать и не собираюсь тебе дверь открывать туда-сюда по сорок раз на ночь.

И уже намного громче обратился к мадемуазель де Пардайан, - И вам, моя прелестная малиновка, доброй ночи. Смотрите снова не упустите своего хорька по дороге. И берегитесь, чтобы этот медведь не наступил вам на ногу, в темноте коридора.

С шумом закрыв за парочкой тяжелую задвижку двери, дю Вердье, помогая себе в этом нелегком деле крепкими белыми зубами, начал развязывать крепко стянутый узел на льняных простынях. Гасконец безбожно чертыхался при этом и поминал всех родственников чертовой бабки до десятого колена. Он не сомневлся, что Агриппа еще разбудит его, вернувшись после проводов своей певуньи. Потому-то постелив себе постель зажег недогоревшую свечу, при свете которой давеча д’Обинье читал. Книга была открыта аккурат на басне "Осел и лира".

- Как раз про Агриппу и его Атлантиду, - хохотнул парень, переворачивая страницу.

Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-01-27 20:42:34)

Чуть дрожащие от волнения пальчики королевской фрейлины были ни при чем. Ее попытка открыть собственную дверь была заранее обречена на провал, потому как около получаса тому назад по тому же самому коридору, где она находилась сейчас, проходили двое в самом приподнятом настроении - парочка дворян из свиты герцога Алансонского. Они прекрасно провели вечер и как раз возвращались к себе, в апартаменты рядом с покоями младшего принца, как вдруг услышали совсем близко, за углом, звук поворачивающегося ключа, а затем легкие шаги.

- Стой, - шепнул один другому, - поглядим, кому это кроме нас не спится.

Отступив пару шагов, они беззвучно скрылись в небольшой нише. Предмет их любопытства, ничего не заметив, прошел мимо них, причем прошелестел юбками и едва не задел их ноги краем плаща. Ночной гуляка оказался женщиной, то бишь гуляльщицей. Надо же.

- Ого! Ставлю тельца против яйца, перепелочка спешит к милому дружку! - хихикнул второй, когда легкие шаги удалились, - куда еще можно бежать ночью?

- Да наверняка. А ты ненароком не увидел лицо? Чертовски интересно, кто эта праведница?

- Нет, она была в капюшоне.

- Вот дьявол, досадно. А из какой двери выходила?

- Вон из той. Третья от поворота.

Оба вылезли из своего укрытия.

- Эта? Подшутим над пташкой. Сломаем замок, ей придется поднять шум. А мы дождемся и поглядим, что из этого выйдет. Нужна тонкая дага.

- Идея неплохая. Только бери свою, я не для того отвалил кучу денег оружейнику, чтобы получить на новеньком лезвии зазубрины.

В те времена дверные ключи были довольно большими, все-таки не от шкатулки. Тонкое, длинное лезвие в довольно широкую скважину проникло как по маслу. Несколько простых движений и готово. Открыть таким способом не выйдет, а повредить механизм можно.

Вот почему справиться с простой задачей у вернувшейся обитательницы не вышло.

Отредактировано Тень (2018-01-28 15:36:12)

Ответ девушки Агриппе совсем не понравился. Наивно надеяться, что замочная конструкция, которая до того исправно служила, скончалась своей смертью прямо сейчас, при них, и эти скрипы были ее последними вздохами. Острым от природы умом молодой человек понимал каждый нюанс неприятного происшествия, возможные причины и следствия. Увы. Причем ввиду опыта много лучше, чем понимала Изабель, ибо некоторых вещей она себе по наивности не представляла. Сейчас нужно было обезопасить спутницу физически и попытаться спасти ее репутацию.

- Что это мы побелели? - Агриппа успокоительно коснулся ладонью девичьего плеча, - Вы же высоты не боитесь, а тут всего только чья-то глупая шутка. Нет уж, отставить панику, мадемуазель, - ответил он так непринужденно и уверенно, будто речь шла о туфлях, прибитых гвоздями к полу или стуле, перемазанном в вишнёвом клее. Ни напряженной позой, ни обеспокоенным лицом, ни лишней суетой д'Обинье не стал пугать барышню еще больше. Он был спокоен. Да, это может быть глупая шутка. Однако если все сделано с определёнными намерениями, шутники могут быть здесь, совсем рядом, и неизвестно, сколько их. Агриппа мысленно похвалил себя, что додумался взять в темноту коридора шпагу.

Нужен был план и немедленно. Порой озарения приходят чертовски вовремя. Кудрявую голову осенило внезапно, как в конце лета падает с ветки яблоко.

- А вот меры принять придется. Нет, можно уложить Вас в нашей с Вентре комнате, да боюсь моего красноречия не хватит, чтобы внушить особо глазастым, что у нас переночевал мальчишка-паж, а юбка им привиделась, - ухмыльнулся он, - Стало быть, если по-тихому никак, то я вижу только один выход. Поднять шум. Только действовать нужно быстро и не задумываясь. Просто делайте все, как я скажу. Слушайте очень внимательно. Сейчас Вы закричите, а я высажу дверь. Вопите что есть мочи, как это умеют девицы, не бойтесь. Зовите на помощь, да погромче, не жалея легких и всех кто тут спит. Ну что там у вас полагается в случаях, когда к вам ломятся? Давайте!

Он мазнул по двери быстрым оценивающим взглядом и приготовился.

Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-01-30 00:37:44)

- То, что нужно! - Агриппа едва не задохнулся от смеха, - уж поверьте мне, не у всех офицеров в бою столько голоса! Господь Вас щедро одарил, где только в Вас помещается такая мощь?

Умница-Изабель и правда выполнила указанное с таким усердием, что, кажется, дзынькнули мутноватые стекла в небольших окнах коридора, да и в апартаментах. Интересно, не решили ненароком в предместьях, что король задумал ночную охоту и играют рожки?

Прежде чем озвучить свой маленький план, юноша, чтобы не тратить усилия даром, успел проверить: дверь, к частью, открывалась внутрь. Иначе просто ничего бы не вышло. Что ж, придется испортить луврское имущество, а комнату завтра заново оснащать. Можно плечом, конечно, но будет дольше.

- А теперь нужно лишь представить кого-нибудь, кого терпеть не можешь. Отойдите от греха подальше.

Для разбега места не было, придется расчитывать на массу тела и средоточие удара. Д'Обинье примерился и выверенным движением заехал каблуком точно в замок, что только было мочи. Потом еще, еще и еще раз. Дверь вздыхала, скрипела, дрожала, как перепуганная девственница, наконец издала звук, будто желающая вызвать жалость старуха и распахнулась. Агриппа, не дожидаясь приглашения, нырнул в темноту девичьей горницы.

- А теперь раздевайтесь. Скорее!  Пока сюда не набежал народ. И ныряйте в кровать. У вас пара минут, пока кто-нибудь сообразит.

Пальцы привычно нащупали эфес шпаги, вторая рука скользнула за поясницу, где мирно дремала любимая дага. Юноша встал сбоку от двери, прижавшись спиной к стене и поджидая. Мало ли, кто сунется сюда.

Агриппа, насмешник и зубоскал, который был уже взрослым юношей, который еще совсем щенком много времени провел с солдатами своего отца, отнюдь не образчиками целомудрия и сдержанности, и провоевал почти всю свою юность с небольшими перерывами, Агриппа, которого уж точно невозможно было смутить обнаженным женским телом, почувствовал, что внезапно для него самого от этого приятного уху шороха на лицо набегает краска.

- Я не смотрю, - уверил он свою подопечную, слегка кашлянув, - Будьте покойны, меня здесь нет.

Одним из предметов интерьера комнаты было зеркало. Довольно большое, в красивой раме, из тех, к которым равнодушны мужчины и которые приводят в восторг дам. Перед таким хорошенькая женщина готова вертеться часами. Очень дорогая в те времена вещь, привилегия дамы высокой особы. Как мы помним, в подсвечнике горела свеча, та самая, из комнаты двух гасконцев, причем довольно крупная, с длинным фитилем, чтобы видно было хоть что-нибудь, а то попробуй почитай, когда светло примерно как в кротовой норе. Кроме того, занавески не были плотно задернуты, а луне заблагорассудилось выйти, так что часть комнаты заливал серебристый лунный свет, а по полу стелилась перламутрово-сливочная дорожка. Неплохая аллегория для поэта, однако мы сейчас упоминаем о смешении света вовсе не для того, чтобы сравнить с двумя течениями, теплым и холодным, или еще какой-нибудь философской дребеденью. Наоборот, мы очень практичны и только хотим сказать, что света, пусть и неверного, хватило, чтобы зеркало отразило всю очаровательную картину. Молочно-белые девичьи руки, тонкую, гибкую шею, изящные лодыжки с высоким подъемом, мелькнувшие из-под юбок не раз и не два.

Понятно, почему просьба "землячки", мягко говоря,  застала его врасплох.

- А, что? Ах, да, секунду, - отозвался молодой человек и покинул свой пост ради позиции еще более приятной.

Кинжал находился уже у него в руке, а движение привычным, что спереди, что со спины. Д'Обинье, глядя прямо в пылающее смущением лицо своей подопечной, мягким жестом отвел с тонких, теплых ключиц мешающие ему пряди волос. Шелковистые, длинные, они мерцали под пальцами. Можно было срезать узел, но тогда все равно придется расшнуровывать. Лезвие, только недавно заточенное, холодно сверкнуло, подцепило нижнюю петлю шнуровки и легко скользнуло наверх. Корсаж раскрылся, как раковина, и с шорохом упал к ногам барышни, оставив ее в одном полупрозрачном батисте. Агриппа демонстративно отвел взгляд.

- Ложитесь, быстрее.

Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-01-31 17:22:14)

Прелесть мгновения - в его краткости. Оно испаряется, тает, как бы ни хотелось его задержать.

Действительно вовремя. В дверь, которая теперь не закрывалась, но продолжала держаться на петлях, уже просунулась первой круглая как тыква голова дежурного офицера, того самого, с которым д'Обинье посоветовал мадемуазель не связываться. Он, видно, обходил рассредоточенные по разным концам замка посты.

- Што слючился? - вопросил он с чудовищным швейцарским акцентом, - матемуазель кричать?

- А случилось то, сударь, что ваша смена плохо исполняет свои обязанности, - отчеканил Агриппа, появляясь из своего угла.

Он охотно использовал возможность отыграться и сыграл свою роль блестяще, без ложной скромности. Он набросился на вредного стража как дог на кабана. Он пылал праведным гневом, как неопалимый куст купины из Ветхого Завета.

- Плохо, говорю я, просто безобразно, а главное, очень медленно, черепахи обогнали бы вас! - в голосе юноши тысячей цимбал звенело возмущение, - Почему, скажите на милость, приходится исполнять ваш долг за вас?! Давайте уж я следующим разом встану в караул и буду знать, что это входит в мои обязанности?

Пока офицер опешил от такого внезапного поворота, Агриппа продолжил метать громы и молнии и ни в коем разе не сбавлял напора, не давая тому опомниться.

- Я шел по коридору. Услышал женские крики. Свернул со своего пути и бросился сюда. Обнаружил полуоткрытую дверь со сломаным замком и насмерть перепуганную девицу и уже обнажил шпагу. Однако, видимо, преступники почуяли, что их сейчас застанут и успели скрыться. Так скажите мне, любезный, какого черта творится в Лувре в Вашу смену, да еще в крыле, где расположены покои короля и королевы Наваррских?! Женщину едва не обесчестили, а Вы добираетесь, как из Нового Света! Кто вообще может чувствовать себя в Лувре в безопасности, когда ночная стража годна стеречь разве только ночных мотыльков, дьявол вас задери?!

В последнюю фразу было вложено столько презрения, что с лихвой хватило бы любому римскому легионеру во время победного марша. А ежели добавить сверкающий негодованием взгляд...

- Извините, мадемуазель, но разве я не прав? - обратился он к счастливо избавленной барышне, когда почувствовал, что тирада исчерпала запас даже его тренированных легких.

Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-02-01 12:32:04)

- Еще неизфестно, не фы ли ломились в комнату матемуазель! И еще не изфестно, какое там целомутрие... А может, матемуазель только фас и жтала. Много тут в Луфре таких тобротетельных там, - не замедлил ответить Агриппе пузатый, как винная бочка швейцарец, не собирающийся выслушивать претензии от этого гасконского выскочки. Подумайте - по девкам он не может без шума пройти. Ну так нечего и им, честным служакам, пенять. Гвардеец гордо вскинул круглую, как тыква, голову, облаченную в блестящий яйцеобразный шлем.

При этом высокий, пузатый швейцарец с удовольствием оглядел полуголую девчонку. Конечно, она прикрылась, как могла. Но молочно-белые плечи и приятные округлости под простыней не могли не полакомить взора блудливого наемника.

- Тем полее молотенькие фрейлины, - не мог не припечатать швейцарец, пожирая глазами новенькую фрейлину и только что не облизнулся, как кот на сметану. При этом пригладил светло-пшеничные усы, торчащие, как у взмыленного кота.

Этот капитан королевских швейцарцев давно знал друга и соратника королевского зятя и от всей души недолюбливал его. Некогда д'Обинье перешел ему дорогу, уведя хорошенькую цветочницу с набережной Железного Лома. С тех пор капитан швейцарской стражи не упускал случая сделать соратнику Наваррского короля ту или иную мелкую гадость. Он бы сделал и крупную, но как-то не представлялось случая.

Зато уж не пустить в Лувр в свое дежурство припозднившегося д'Обинье, под предлогом, что он не узнает его в темноте, было любимой забавой этого красномордого наемника.

Отредактировано Тень (2018-02-01 22:36:39)

Гийом, который, в отличие от своего друга, не был большим поклонником Эзопа, стал было уже засыпать за чтением. Агриппа задерживался. Но шум выбиваемой двери и крики, что раздавались из луврских коридоров, разбудили парня.

- Неужели какая-то заварушка? - пронеслась в кучерявой голове дю Вентре тревожная мысль. В памяти каждого парижанина еще были свежи события ночи святого Варфоломея. Да и локальные инциденты в коридорах королевского дворца случались с удивительной регулярностью, а где-то там был его друг. Молодой гасконец, быстро натянув штаны прямо на ночную сорочку и сунув ноги в башмаки, со шпагой наперевес побежал на шум. Первое, что предстало перед глазами юноши, это была распахнутая настежь дверь в комнату их давешней знакомой. Но было и другое - Агриппа, норовящий вот-вот сцепиться с капитаном королевских швейцарцев. Не интересуясь, что послужило причиной, молодой человек, бросился между ссорящимися, развел обоих неприятелей руками в стороны и горячо произнес:

- Господа, да вы с ума посходили! Мало того, что католики того и гляди норовят сунуть добрым протестантам дагу в брюхо, так еще и мы сами начнем резать друг друга? Неужто мы тут, в оплоте католичества, начнем враждовать попусту?

Отредактировано Маргарита де Валуа (2018-02-01 23:50:40)

Еще больше наливаясь густой краснотой от оскорбления, которое ему нанесла дерзкая девчонка, капитан королевских швейцарцев процедил:

- Как хорошо фы, матемуазель, осфетомлены о похоштениях коспотина т'Опинье! Не потому ли, што сами этим молотым коспотином интересуетесь и успели фсё расфедать, как это у фас, шенщин, фотится? Мошет, фы его просто покрыфаете, а? Мошет фы и не снали, кто пытается к фам проникнуть, поэтому, ясное тело, испугались и сакричали, отнако уфидеф, кто это, перетумали. Я, снаете ли, кое-што ф этом смыслю, хоть фы и сомнефаетесь. И фаша зафидная осфедомленность о том, что т'Опиние не имеет проплем с дамами, на мой фсклят, кофорит, что вы лишь одна из них, - приосанился толстяк.

Будет еще каждая придворная юбка оскорблять его, честного солдата и неотразимого мужчину. Понимала бы! Одни его усы и кираса рождают трепет в сердцах женщин, знающих, что такое любовь настоящего самца. В этом наемник был абсолютно уверен. А тут какая-то тощая гасконка усомнилась в мужской харизме бравого вояки! Швейцарец был так зол, что даже чуть-чуть поумнел от возмущения: связал вышибленную дверь с тем, на чьей стороне девчонка и сделал вывод, что наверняка у нее отношения с этим рифмоплетом-выскочкой. Которого, не взирая на всю воинственность Агриппы, швейцарец нисколько не испугался:
А фы, сударь, не хватайтесь за тагу и глазами тут не сферкайте. У меня тоже есть и тага, и шпага. Но если один из нас окашется прирезан в покоях этой тамочки, то ее репутации притет заслуженный конец. Фпрочем, я фас и так кулаком в стену фпечатаю и останетесь своей любовнице на память. Как украшение интерьера.
Появление Гийома и вовсе ошарашило красномордого стража:
- А это еще что за миротфорец? - поразился гвардеец, стараясь отодвинуть дю Вентре и дать-таки наглому задаваке д'Обинье в челюсть.

Швейцарец получив тычок в грудь, успел ответить. Сжав в кулак свою мощную ладонь, капитан засветил этим кулаком куда-то в область головы своего обидчика. Но смог ли он добиться своей цели, нет ли, наемник не понял. Повинуясь законам физики, его огромная туша, которой гасконец так удачно придал ускорение, вылетела в распахнутую дверь.

- Чьёрт бы тепя попрал! - выплюнул толстяк Агриппе, шмякнувшись о стену.

Столь недружественные действия требовали немедленной обороны и капитан выхватил оружие. Он был готов к бою. Но увидев, что в коридор за ним выскочили и оба дворянина,* счел за лучшее убраться восвояси. Можно было, конечно, помериться силой с этими выскочками-рифмоплетами, но рядом были покои и других дам и господ. И эту драчку мог заметить любой из них. Потому-то как ни туп был наемник, но одно он понимал - драка с двумя дворянами из свиты королеского зятя для Луврского охраннника не то, что пойдет на пользу его службе.

- Фы меня еще попомните. Путете хотить и оклятыфаться, - зло прищурясь, прошипел офицер на прощание и скрылся в темноте.

Отредактировано Тень (2018-02-02 22:42:01)