В то время как в огромном саду загородного поместья Гизов шел пышный праздник, Луи расположился на бортике небольшого фонтана, под сенью крон яблоневых деревьев. Ему не хотелось непосредственно участвовать общем торжестве не потому, что он не любил гостей, а лишь потому, что он бы увидел там мсье де Бурбона. Заранее молодой человек питал к нему нестерпимую ненависть. Этот мужчина скоро заберет его родную, горячо любимую, сестру. Семейство Гизов решило выдать Катрин за Луи де Бурбона и брак будет не по любви, а по расчету. Луи еле сдерживался чтобы не закатить старшему брату Генриху и матери Анне истерику, выдвинув свои претензии. Наверное только из-за слов дяди Шарля младший Гиз держал себя в руках. "Хочешь ты того или нет нужно служить благу своего рода, а благо само по себе может не касаться конкретного представителя". Ведь молодой юноша питал непонятную тягу к собственной сестре. Он любил ее так же нежно и трепетно как и Господа. Такие мысли звучат как богохульство, но это же правда. Да и Бурбон уж больно стар для Катрин. Будет ли ей с ней хорошо? Станет ли она счастливой? Рядом с задумчивым Луи, на мокром от воды бортике фонтана, лежала небольшая коробка, которая постоянно елозила сама по себе. Кто-то или что-то нетерпеливо хотело выбраться оттуда. Юноше это надоело и он шикнул, слегка пихнув пальцами деревянную коробку. После этого сразу стало тихо. На коленях молодого человека лежала каноническая книга с законами и правом святой церкви. Луи приходилось тщательно готовится к новому курсу в богословской семинарии. Ему хотелось ее закончить с отличием, чтобы дядя гордился им. Юноша просидел бы так до самого вечера, если бы к нему не подошел немолодой мужчина высокого роста с аккуратной седой бородой и усами, одетый в бардовое кардинальское одеяние.
— Луи, сейчас будут поднимать тост за здоровье твоей сестры, будь добр присоединись к столу.
В отличии от мужа матери, дядя никогда не кричал на него и редко когда поднимал голос. Стоило матери выйти замуж, как Луи был часто и серьезно бит. Он не рассказывал матери об этом и молчал, не говоря об этом ни одной живой душе. Герцог умел бить и делал это так, что на открытых участках тела не оставалось никаких следов. Как только появилась возможность уехать к дяде Шарлю, юный Гиз сбежал на оглядываясь. Поднявшись на ноги он покорно кивнул и проследовал за своим вторым "отцом", поставив коробку с подарком на траву. За столом Людовик уселся между кардиналом Лотарингским и де Гизом. Сразу стало понятно, что растет еще один церковный представитель семьи. В сторону Луи посыпались вопросы об его учебе, увлечениях, но дядя попросил дать его племяннику спокойно насладиться празднеством. Стоило де Немуру поднять бокал за Катрин, как Луи стало не по себе. Слишком приторно. Даже голос герцога выглядит благочестивым и честным, но на самом деле от него несло прикрытой фальшью. Какое ему вообще дело до чужих детей? Сирот то, при живой матери....
Затем Луи стал свидетелем развернувшиеся сцены. Сидеть на одном месте он уже не мог. Единственной мыслью стало защитить сестру. Мать схватила ее за руку и юноша представил, как на нежной коже его птички-сестры останутся следы от ее пальцев. Шарль хотел ухватить племянника за одежду, но не успел этого сделать со стула Луи словно сдуло ветром.
— Матушка, позвольте мне побыть с Катрин. Извините ее за такое поведение, она очень устала видимо от всей этой суматохи. Может быть, пока достопочтенные гости ведут беседы, мы с Катрин посидим около фонтана?
Гиз постарался улыбаться, делать это так, словно он открыт и честен и ох как счастлив быть среди гостей. Для него это большая часть. Не долго же ты горевала о смерти отца. Может быть ты и не любила его вовсе? пронеслось в голове Луи он заградил собой сестру, вклинившись между матерью и ей. Не хотелось выносить семейные дрязги из-за какой-то ерунды на всеобщее обозрение. Пусть для всех они будут крепкой и счастливой семьей.
— Пойдем. — не дождавшись согласия матери, Луи схватил Катрин под локоть и потащил к фонтану неподалеку. Все же общество брата будет приятнее для девушки. Коробка, лежащая около фонтана, в этот момент дернулась.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-06 22:49:48)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

Славу Богу Луи никогда не приходилось видеть, как мать бьет кого-то из его братьев или сестру. Такого он не замечал за матерью, а может быть просто не видел. Ведь после отъезда из дома к дяде младший Гиз редко бывал дома и почти никого не видел. Все его свободное время было посвящено учебе.
— Хорошо — кивнул согласно юноша, проводив мать настороженным взглядом. — Мы вернемся пораньше.
Судя по всему конфликт улажен и весьма удачно, никто не пострадал. Теперь можно спокойно выдохнуть и заняться детскими забавами. Луи же хотел Катрин подарить свой подарок. Замужество отберет ее у него и то, что он подарит ей хотя бы частично будет напоминать девушке о ее младшем брате. Прикосновение сестры заставило его тепло улыбнуться, а на бледных щеках Луи выступил еле видный румянец. Ему польстило внимание Катрин и ее благодарность. Почему это я маленький? подумал беззлобно Гиз, нахмурив лоб. Ростом он был выше нее уже сейчас и с годами еще прибавит, если продолжит расти. А что же на счет бороды и усов, как у отца или дяди, то это тоже придет со временем. Когда-нибудь Луи сможет похвастаться перед сестрой шикарной, длинной бородой и такими же великолепными усами. Один раз побывав в Риме вместе с кардиналом Лотарингским, юноша приметил, что многие церковники там не носят бороды. Ладно, маленький так маленький, главное что рыцарь хмыкнул Луи и перевел взгляд на коробку. Что же они там никак не успокоятся? В такую-то жару небось, бедные, упарились все.
— Один из них предназначается тебе — скрывать уже что-то и ожидать подходящего часа уже не было смысла и Гиз решил раскрыть все свои карты. Он присел на корточки рядом ящиком и открыл его. Внутри оказалось два белых котенка с одинаковыми, насыщенно зелеными глазами. — Одного заберу я, а второго можешь взять ты. Он будет напоминать тебе обо мне.
Луи поднял маленького пушистика на руки и прижал к себе.
— Этого я назову Хулиган. Он самый шустрый. — котенок все пытался выбраться из рук человека, елозя маленькими лапками по его руке и плечам. — Я нашел их на улице. Они сидели в грязной луже, никому не нужные и брошенные. Все проходили мимо не замечая их мяуканья, а я не смог остаться в стороне.
Видно было, что у Луи доброе и сильное сердце. Он любил все, на что падал взор Господа и всех его творений. Душа Гиза не лежала к тем, кто был слабее его и не мог защитить себя.
— Я принес их домой и отмыл. Дядя разрешил оставить их в поместье. Когда я сказал ему о своей идее подарить тебе одного, он дал свое согласие. Сказал, что у них такие же как у меня зеленые глаза.
Резко замолчав, Луи опустил взгляд, словно о чем-то размышляя, затем протянул свободную руку и коснулся щеки сестры, мягко скользнув пальцами по коже. 
— Я хочу, чтобы ты знала, если со мной что-то случится и ты не сможешь увидеть мое тело, знай, что я буду всегда рядом с тобой. Душа не умирает, она живет вечно. Я буду охранять тебя в виде ангела и ты будешь ощущать это в сердце. Каждый, кто причинит тебе боль, заплатит своей кровью. Я достану это мерзавца даже с того света. — на одном дыхании выпалил юноша, прикасаясь к выбившемуся из прически локону волос Катрин и заправляя его обратно. Всегда. В этот момент котенок в руках Луи замяукал, отчего его сердце сжало холодными тисками. Хотелось вдруг резко упасть на колени и умолять сестру не выходить замуж. Она и ее брат могли бы придумать что-нибудь.
— Давай сбежим. Нас никто не найдет.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-07 12:11:39)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

Видимо убедить сестру уехать не получится, но Луи все же попытался. Он чувствовал, что ему не выбраться из тех сетей, в которые он попал с рождения, и жить вечно в борьбе за свою жизнь и своих родных. Катрин права - Карл безумен. Грош цена такому королю. Кто следующий займет его место?

Юноша знал о теплых и нежных чувствах, что питал его брат к Маргарите Валуа, также он был осведомлен об отношении ее семьи к ней. Для них она такая же собственность, как Катрин для Гизов. Луи не считал свою сестру вещью, которую можно выгодно пристроить в нужные руки или продать на брачном рынке, словно породистую кобылу. Он хотел бы, чтобы его Катрин была счастлива и не роняла горьких слез. Этот Луи де Бурбон, герцог де Монпансье, преданно поддерживал Гизов и теперь, словно в награду, ему отдадут прекрасную Катрин. Мысль этом невыносимым огнем жгла сердце Луи. Он догадывался, что ревнует сестру к другому мужчине. Ему же почти шестьдесят лет. Старый хрыч. Ему помереть уже пора. Луи неторопливо присел на край фонтана, там, где было не так уж мокро и пригласил Катрин сесть рядом с ним.

— Никто не знает, что будет дальше, моя милая сестра, кроме Всевышнего. Я не могу гарантировать тебе, что наша семья не окажется в подобном положении еще раз.

Как-то уж больно все прозвучало уклончиво из уст юноши. Его знания были гораздо больше, чем могло показаться на первый момент. Некоторые планы дяди он знал или догадывался, но никому не рассказывал.

— Просто хочу, чтобы ты знала, мои слова сказаны не просто так.

Луи тяжело вздохнул, перехватил руку Катрин и соединил ее пальцы со своими, прижав ладонь к ее ладони.

— Мы будем жить в хижине в полном одиночестве, только вдвоем. Вокруг нас не будет литься кровь и мы не будем объяты пламенем интриг. Мы не будем опасаться ножа в спину или предательства. Наверное, будь это на самом деле, мы были бы счастливы.

Юноша грустно улыбнулся, зная, что этого не будет. Он мог бы оседлать лошадь, уехать с сестрой далеко-далеко, но их либо догонят родственники, либо разбойники на ближайшей дороге сотворят с ними нечто ужасное. Надо держаться своей семьи несмотря ни на что.

— Прости, что заставил тебя вспомнить тот случай. Я тоже его помню и слишком четко, чтобы забыть.

Потянувшись к сестре, Луи мягко коснулся ее щеки губами, после положив на плечо девушки свою кудрявую головушку.

— Можно я лягу на твое плечико так же как твоя Бланка? — хитро улыбнулся он, пристально изучая черты лица Катрин своими, такого же цвета как и котят, насыщенно-зелеными глазами. Котенок в его руках притих и даже вроде задремал, закрыв свои очаровательные глазки. У сестры очень удобное плечо. Тоже вздремнуть, что ли? подумал Луи, тихо хохотнув от такой мысли.

— Я хотел уйти в монастырь, но дядя не позволил мне этого сделать. Мне так нравится тишина в святых стенах. Мечтаю отдать свою жизнь и душу Господу. Буду молить Его о тебе, о братьях, о матери и умершем отце, а еще о дядях наших. Один из них может скоро спиться.

Последнюю фразу, поглаживая котенка по мягкой шерстке, младший Луи произнес недовольным тоном. Ему не нравилось, что дядя Луи много пил.

— У него есть внебрачная дочь Анна! Вот стыдоба! — буркнул юноша, решив, словно базарная бабка, посплетничать с сестрой.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-07 22:17:30)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

На самом деле, будь воля Луи, он бы обратился в кровожадного и огромного дракона, схватил Катрин в свои острые, но бережные лапы и взлетел в небеса. После этого он бы нашел заброшенный замок, куда бы посадил свою сестру и стал ее охранять, превращая каждого, кто посмел бы бросить ему вызов, в серый пепел. Юноше часто снились странные сны, где он представлял себя мифической рептилией, видел ее глазами и летал высоко над облаками. Он любит драконов и считает их олицетворением могущества, безграничной власти над миром, несмотря на отрицательное отношение к ним в Библии. Над кроватью у Луи висит гобелен с изображением дракона. Когда-нибудь юноша вырвется из под опеки дяди и вот тогда он украсит свою спальню еще более экстравагантно. Он бредит драконами, хотя на самом деле "лотарингский дрозд", как частенько сам себя называет в разговоре.

— Мне готовят церковную карьеру в миру, Катрин. Я не смогу остаться кристально-белым, если буду крутиться среди людей, изгвазданных в черной саже. Это как идти в плотной толпе крестьян в накрахмаленных и белых одеждах, стараясь не запачкаться. — печально приметил Луи, пряча глаза.

Он тоже многое знает о Ватикане и Церкви, особенно о людях, которые там служат. В подслушанных разговорах он слышал о монахинях, убивающих своих нерожденных детей, прижитых от священников; о людях в красных одеяниях, забирающих у нищих последнее, чтобы купить себе очередное поместье, содержащих бордели и таверны, и прочие мерзости. До каких пор Господь будет это терпеть, неизвестно. Луи боялся Его гнева больше всего на свете, ему казалось, что если он сделает что-то недостойное, земля его поглотит, а слуги нечистого унесут в ад, проткнув вилами, а потом будут жарить на огромной сковороде в кипящем маслице. Первое время юноше даже снились страшные сны, связанные с описанием чистилища, стоило ему ослушаться дядю, потому Луи делал все, что он ему говорил, даже если ему это не нравилось. Со временем он сменит кардинала Лотаринского на посту и будет вынужден крутиться при королевском дворе. Луи не знает. насколько хватит его благочестия и стойкости перед мирскими искушениями, но он будет молиться. Ведь он воин и не простой, а воин самого Всевышнего. Поглаживающие движения пальцев сестры по голове возымели побочный эффект. Младший Гиз просто задумался, утонув в своих мыслях. Сейчас его едва можно было согнать с обжитого местечка.

— Я люблю Господа и не хочу расстроить своими поступками — честно признался он, поднимая голову, и в этот момент получил холодные капли воды прямо в лицо. На шерстку спящего кота упало несколько капель и он, мяукнув, дернулся и открыл глаза. Луи едва успел поймать котенка и не дать ему соскочить с колен.
— Катрин! — радостно крикнул юноша, в свою очередь опуская руку в воду и зачерпывая горсть, чтобы попытаться облить девушку и сделать это быстро, пока не отбежала.

На его ресницах застыли капельки чистой воды, блестящей на ярком солнце. Это не помещает ему свершить маленькую месть. Хотелось окунуться самому и заодно спихнуть сестру в фонтан, но мать рассердится и всыпет по первое число, потому Луи решил выбрать другую тактику. Он поставил котенка на траву, вскочил на ноги и стал надвигаться на Катрин с угрожающим видом. — Рррррр... — сейчас он ей задаст. Время поиграть в догонялки.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-08 10:54:06)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

Прежде чем напасть на сестру и попытаться ее догнать, Луи бросился за Катрин, надеясь ее поймать в свои теплые объятья. Убежать от него она далеко не сможет, тем более в таком-то наряде и на каблучках, но так уж и быть, он уступит ей несколько мгновений бега впереди. Луи принялся носиться за сестрой вокруг фонтана, грозясь то и дело упасть на повороте. Из-за брызгающей во все стороны воды трава около него была скользкой. Старался младший Гиз бежать не быстро, чтобы Катрин успевала оторваться от него. Он давал ей ощутить победу над собой, но лишь на какие-то секунды. Это не могло длиться вечно и Луи все же успел ухватить девушку за край платья, а второй рукой дотянуться и прижать к себе спиной. У них не так много времени, прежде чем придется вернуться к столу. Матушка сказала, что только полтора часа, половина из которых уже прошла, пока они сидели около фонтана.

— У меня есть идея. — прошептал Луи горячим дыханием сестре на ухо. — Проучим этих напыщенных гостей, а то от их лицемерия у меня начинается несварение желудка.

Обняв Катрин за талию, юноша потянул ее за собой под сень яблоневых деревьев. Маленькие завязи плодов уже набирали свою силу. В тени было гораздо прохладнее, чем на дневной жаре, пусть и около источника воды.

— Будем надеяться, что котята не разбегутся по всей округе и нам не придется их ловить. — пробурчал Людовик, останавливаясь около широкого ствола дерева и начиная озираться по сторонам. — Где же она была. Мне казалось, что где-то тут.

Повертевшись в задумчивости, опустив взор себе под ноги, юноша стал ходить около дерева, высматривая нечто, интересующее только его.

— А вот и она — радостно воскликнул младший Гиз, опускаясь на корточки около небольшой норки у самых корней яблони. Подождав немного, он засунул руку в нору и тут же отдернул, рассматривая пальцы. Нет, не успела цапнуть. Пришлось стянуть свой пурпуэн, все равно в нем жалко, и уже с помощью него вытащить из темной норы нечто большое, черное, с голым, розовым хвостом. Крыса. Как раз в этот момент неподалеку псарь держал на длинных поводках породистых охотничьих собак. Главное, чтобы Катрин не визжала как потерпевшая. Все девчонки такие. Стоит им увидеть крысу или капельку крови, как орут на весь город, словно их покусали за ноги. Сжав крысу в плотной ткани одежд, Луи мелко-мелко засеменил к кустам, чтобы быть поближе к цели. Катрин узнает суть настоящего веселья прямо сейчас. Это же ее день рождения и она должна смеяться, прежде чем будет плакать на собственной свадьбе. Если сестра пожалуется на герцога де Монпансье или он будет с ней плохо обращаться, Луи подсунет ему в штаны крысу и будет умиляться, если она укусит его за то, что надо. Можно еще стекла толченного в сапоги накидать или иголок острых подсыпать. Как и дядя, его племянник очень мстительная личность.

— Крысиное ядро запущено в полет. — прошептал юный негодяй, ухватывая бедную зверюшку за голый хвост и бросая к собакам.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-08 21:00:35)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

Бросок крысы произвел не тот эффект, на который надеялся Луи. Он метил прямо в одну из собак, но из-за того, что крыса перевернулась в полете, она шлепнулась на землю рядом. Не добросил, а это немного даже обидно. По идее юного негодника крыса должна была вцепиться в голову или в нос гончей, а уж потом собаки бы обязательно побежали прямо на гостей, устроив настоящий бедлам. План практически сорвался и шалость не удалась сама по себе, если бы к брату и сестре не спеша не направился герцог де Монпансье. Две собаки пробежали мимо него с громким лаем, а вот третья сшибла его с ног на землю, словно тюк с картошкой. Луи без стыда и совести изошелся веселым смехом. Потешаться над пожилым, пусть и влиятельным герцогом он не считал великим грехом. А еще этот его мерзкий голос с любезными нотками, прикрывающими лишь похоть к юной девушке. Сударыня, вас так не хватало, - мысленно передразнил старика младший Гиз, но в слух не обронил ни слова, лишь сжал пальцы сестры в своей руке. Темно-зеленые глаза его превратились в непокорные льдинки, мечущие гром и молнии, незаметные людскому взору. Луи тайно мечтал, как заберет сестру, они уедут далеко от дома и поженятся в церквушке. У них будут прекрасные дети и, как только они состарятся, внуки. Каждое утро Луи будет оставлять у изголовья Катрин букет красных роз, а днем они будут заниматься детками при воскресной школе, обучая их письму и чтению. Хлопая мечтательно глазами юноша бывало даже пропускал мимо ушей слова учителя на занятиях, задумавшись о сестре. Церковь говорит, что брак между родственниками близкой линии грех, но ведь, по сути своей, Адам и Ева тоже были братом и сестрой. В голове Луи был и другой сценарий развития: он и Катрин уйдут в монастырь, потом он станет аббатом, а она аббатисой и они будут переписываться как легендарные св. Франциск и Жанна де Шенталь. Этому не бывать, а жаль. Оглядев около своих ног, пытающегося подняться герцога, юноша почувствовал стойкое желание дать ему ногой по голове или под бок, чтобы повалить обратно. Если этот человек не будет прогнан и Катрин выйдет за него замуж, Луи попытается сделать ее вдовой. Изучая историю Церкви, он сравнивал себя с легендарным Чезаре Борджиа, а свою сестру с Лукрецией. Многие всю их семью ассоциировали с теми отправителями, интриганами и политиками. Только вот Луи досталась лишь религиозность Чезаре, в то время как его братья были воинами и стратегами. Будем считать, что Чезаре Борджиа разделился на личности трех братьев. Наконец-то этот пожилой мужчина смог подняться на ноги, но Луи не долго терпел и выпалил на одном дыхании:

— Вам не рады здесь, мсье.

Сестру своим поведением не хотелось расстраивать, не желал юноша и провоцировать конфликт, но оставаться в стороне со своим вспыльчивым, бунтарским характером он не мог. Он отведет сестру саму к столу и отдаст в руки матери, и пусть только кто-то попробует перейти ему дорогу, сразу же пожалеет. Юный, пока еще не служитель церкви, попытался увести Катрин за собой. По пути они прихватят и котят.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-09 13:25:29)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!

Почему я должен молчать? подумал Луи, молча выдерживая боль в пальцах, сжатых девушкой. Сердце билось в груди от прилива ярости, кровь хлынула к лицу, его щеки запылали неистовым огнем. Когда-нибудь он все поймет, но не сейчас и еще не скоро. Сложившиеся ситуация была для юноши отвратительной. Еще придется извиниться перед этим напыщенным индюком за свое поведение. Пройдет время и это будут перед Луи стоять на коленях, а не он будет унижаться. Спокойно проводив взглядом герцога, а затем выслушав сестру, младший Гиз согласно кивнул

— Хорошо, я извинюсь перед ним перед своим отъездом. Сделаю я это не потому, что этот человек мне по душе, а лишь ради тебя, Катрин. — буркнул недовольно он, выдергивая пальцы из рук сестры, хотя сам недавно брал ее в свои.

Вечно все ищут выгоду, в родственниках, в положении, в любви, в вере. Это отвратительно даже по человеческим законам и тем более неприемлемо для божеских. Катрин никто не спросит. хочет ли она замуж, как никто не поинтересуется у Луи, желает ли он на самом деле выбрать своей стезей церковное служение, лишится возможности иметь семью. Он даже не знает, что ему предстоит в будущем. Дядя не вечен и когда-нибудь придется занять его место. Луи тошнит от интриг и той грязи, что льется при королевском дворе. Ему придется с этим смириться. Вернувшись к фонтану, он подобрал на руки маленького котенка, названого не так давно Хулиганом, и прижал к себе. Он тоже вырастет и будет спать с хозяином в одной кровати. Трудно расставаться с детством, но еще труднее о нем забывать.

— Пора вернуться на праздник. — тяжело вздохнул юноша, почему-то больше не улыбаясь и не делая попыток подойти слишком близко к сестре.

Все уже кончено. Вечером он уедет с дядей в Авиньон. За те месяцы, что остались до свадьбы Катрин, он не сможет больше приехать в поместье и не увидит ее. Когда же они увидятся, она уже будет герцогиней де Монпаньсе, женой Луи де Бурбона и его спутницей. Детство слишком быстро закончилось, наступила пора взросления. Идя впереди сестры к столу, за которым знатные гости веселились, пили, радостно обсуждали что-то, Луи ничего не слышал, все звуки потонули для него в горькой тишине его собственных мрачных мыслей, а в глазах навсегда застыла непроходящая тоска, мука и печаль, которую он в будущем сможет скрывать только холодным безразличием.

Отредактировано Людовик II де Гиз (2017-08-09 22:39:19)

Подпись автора

Нашлю я казнь, нашлю я меч - сказал Господь!