Жизнь куртизанки - тот еще карнавал. Однако это вовсе не мешало моне Франко отдавать должное праздничному времени, которое так обожали молодые жизнелюбы и так проклинали церковники и фанатики.

В отличие от женщин «добропорядочных», она и без карнавала имела привилегию и счастье жить свободно, а не как птица на шнурке, подотчетно мужу (который в большинстве случаев рогат) или республиканским «нормам». Не спрашивая, можно ли ей выйти из дому, ходить куда угодно, в том числе заглядывать в библиотеки, где матроны не появляются. Носить то, что пожелает, притягивать заслуженные взгляды, полные восхищения, и не выслушивать дома за это нудные нотации. Идти об руку с мужчиной, который тебе нравится, и - о, ужас, - открыто поцеловать его, если захочется и наслаждаться вместо того, чтобы прятаться по углам. Танцевать вольту до упаду и не выслушивать за это целый месяц со всех сторон. Невероятно для женщин тех времен.

Но карнавал есть карнавал: сейчас хозяйка дома стояла перед зеркалом (подарок одного из вельмож) и с помощью Серафины с удовольствием наводила последние штрихи, готовая уже спускаться и выходить. Только тот, кто смотрелся в прозрачное стекло, меньше всего был похож на Веронику. Вместо неё, подбоченившись, оглядывал себя невысокий стройный паж. Один из тех миловидных безусых мальчиков, на которых не скупились щеголи для украшения свиты, чтобы подчеркнуть свой статус.

- Серафина, - весело и звонко сообщил «мальчик», - меня точно не будет дома до самого утра, так что ты абсолютно свободна и можешь погулять в полнейшее свое удовольствие. А даже если задержишься, так я заранее тебя прощаю. Только осторожнее, - предупредила мона с заботливостью старшей сестры, -  сейчас Бог знает что творится, знаешь сама. Не попади в историю, гляди, чтоб за тебя было кому вступиться.

За плечами - длинный плащ на меховой подкладке с широкими рукавами, волосы тщательно убраны под теплый берет, выпущены на свет Божий только несколько кокетливых золотистых завитков. А так как мона привыкла подходить ко всему тщательно, и особенно к внешности, то для правдоподобия она даже перебинтовала широкой полотняной лентой свою красивую грудь. Не настолько, разумеется, чтоб стесняло дыхание, - она ведь намеревалась повеселиться, а не плоть умерщвлять, - но достаточно, чтобы плотная бархатная куртка не топорщилась, пуговицы лежали ровно и взгляд не отвлекался на эти соблазнительные округлости, совершенно неуместные для облика мальчишки. На что только ни пойдешь из-за проигрыша, но что поделать, долг чести. Впрочем, даже забавно. А вот испанцу придется обойтись без созерцания и касания приятных глазу форм: сам виноват.

Стройность ее ног и легкость тела пришлась очень кстати, потому как если тяжелые бедра ещё можно прикрыть буфами на коротких штанах, то толстые или кривые икры (избавь, Мадонна) в сапогах такого фасона были бы на самом виду. Благо, ножки госпожи Франко вполне удовлетворяли всем требованиям. А напомним читателю, что в означенные времена соревновались в красоте ног именно мужчины: обтягивали их самого разного цвета чулками и придирчиво оценивали длину и форму. Лодыжка женщины была скрытой под многослойными юбками тайной, к счастью дам, обделенных красотой ножек, и к огорчению тех, кому приходилось прятать такое совершенство от всех, кроме мужа и любовника. Обидно, но что ж поделать.

Пажонок по-мальчишески резво сбежал по ступеням лестницы, мокрым от воды снизу сверху, и вышел на личный причал.

Принадлежащая моне гондола была мирно пришвартована и едва заметно покачивалась на легких темных волнах (движение по каналам сегодня слишком живое).

Однако рядом красовалась другая, отделанная нынче в восточном стиле.

- Ваша милость не меня ли поджидает? Рад буду этим вечером услужить, - звонко, по-мальчишески выпалил «паж», потирая ладонь о ладонь, вернее, перчатку о перчатку, и выпуская изо рта облачко пара. Сегодня было откровенно прохладно, если не сказать «чертовски холодно». Февраль в морском городе - месяц суровый. Но когда венецианцам это мешало?

Отредактировано Вероника Франко (2025-12-01 00:36:47)