Vive la France: летопись Ренессанса |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Vive la France: летопись Ренессанса » Рукописи не горят » Лелий, или О дружбе. Париж, август 1573 год
«Лелий, или О дружбе» (лат. Laelius de Amicitia) — трактат о дружбе, написанный римским оратором и философом Марком Туллием Цицероном в 44 году до н. э. Посвящён самому близкому и надёжному другу Цицерона Титу Помпонию Аттику.
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-08-29 12:43:59)
Дю Вентре вволю нагулялся по ярмарке. Вместе с виконтом де Сарсер охотно принял участие и в метании дротиков, и в ставках на петушиных боях. В первом случае Гийом выиграл огромную рыжую тыкву. Тёплую и солнечную. Эта тыква тут же оттянула ему руки и августовское солнце засияло на её глянцевом боку. Впрочем, раз сам гасконец не был великим кулинарном и не собирался готовить из этой тыквы ни супа, ни пирогов, а уж таскать её не намеревался и тем паче, то выход он нашёл в своём привычном стиле. Рядом очаровательная мещаночка с высокой грудью и огромными серыми глазами задорно хлопала в ладоши при каждом попадании дротика в цель. А уж как приветствовала победителя! Даже менее преданный ценитель женских прелестей, нежели наш гасконец, и то не остался бы равнодушен.
В благодарность за поддержку Вентре вручил девушке свой приз. За это вознагражден был приглашением на пирог из вышеуказанного приза и горячим поцелуем в придачу. Поцелуй оказался таким волнующим, что гасконец всерьёз подумал воспользоваться возможностью оценить стряпню случайной болельщицы.
Что до петушиных боев, то тут Фортуна отвернулась от Гийома, решив, что хватит ему на сегодня её даров. И поставив на чёрного петуха, Вентре проиграл ливр Сарсеру. Впрочем, этот проигрыш молодые люди благополучно пропили в винных рядах, не забывая закусывать в колбасных.
В Лувр Гийом вернулся под вечер. Разузнал у слуги, дежурившего нынче у покоев беарнца, что король его не только не искал, но и сам нынче отсутствует. Что же, в таком разе молодой человек счёл себя в праве наконец отдохнуть. К тому же и Обинье где-то носило, а значит можно было спокойно полежать с новомодным романом. Книгу недавно купил Агриппа и весьма расхваливал. Вскоре Гийом запалил свечу, растянулся на постели - с удовольствием, абсолютно по-кошачьи, до хруста в суставах, и приступил к чтению.
Сумерки в августе сгущаются быстро. Напрыгивают мягко, как серая кошка. Толкают в плечо бархатистыми лапами, трутся о щеку, напоминая о приближении ночи, мурлычут постепенно затихающими городскими звуками. Вечера еще тёплые, но лето уже давно перекатилось за половину, как колесо от телеги, которое соскочило с оси и подпрыгивая несется к обочине.
Лувр постепенно готовился ко сну. Зажигались факелы, во внутреннем дворе переминались с ноги на ногу швейцарцы в своих сине-желто-красных полосатых костюмах (цвета герба Медичи, наследство Папы Льва X). Опирались на алебарды, почесывались украдкой и ожидали, когда уже наконец заступит на ночь их смена. Каждый мечтал хорошенько подзаправиться и завалиться в гнездышко к своей крале, в теплую кроватку. В конце дня каждый час идет за сутки.
Часовым у ворот точно также предстояла смена караула, а стало быть, и они находились в состоянии нетерпеливого ожидания. Впрочем, Агриппа не собирался облегчать им жизнь и самым решительным образом нарушил их покой. Громко и настойчиво постучался в одну из пропускных калиток, что выходила на улицу, которую в то время называли просто - улица от Сены до ворот Сент-Оноре. Пройдет еще несколько десятков лет и она обретёт название самое благозвучное и миролюбивое - улица Виселицы. Особо впечатлительные могут предпочесть улицу Лестницы, однако ж в старые добрые времена этим словечком куда как чаще называли первое, чем второе, ибо чтобы быть вздернутым, нужно сперва подняться по ступеням. От виселицы, конечно, не осталось и следа, а вот улица и сейчас носит то же гордое имя. Топор барона Османа уничтожил ее вместе со множеством других улочек, благоустраивая площадь Карусель, но ее проложили заново на том же месте, только лишь сделали длиннее и шире*.
За день часовым приходилось гнать в шею столько самого разного сброда, наглого или просто скорбного умом, что на сперва они тупо и недоуменно воззрились на пешего мещанина, который без колебания назвал пароль на вход.
- Проваливай давай. Думаешь, если ты обладатель слишком чутких ушей, которые исхитрились подслушать слово от уважаемых господ, так тебя тут уже и ждут? - вот что они собирались сказать. И только когда буржуа сдвинул на затылок невзрачную шляпу и узнаваемым голосом постоянного спутника Наварры дал им несколько весьма резких советов, как держать свои глаза и уши открытыми, признали его.
Спустя короткое время наш сентонжец уже ворочал ключом в скважине их с дю Вентре двери.
- Здорово увальням, - с ироничным фырканьем поприветствовал он товарища.
- Разлегся как турецкий паша. Только кальяна и щербета не хватает. Ну, и полуобнаженной гурии, конечно.
*См. карту современного Парижа.Rue de l'Йchelle. Она же - улица Эшель.
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-08-31 11:03:21)
- Ну так принёс бы щербета, а гурии сегодня явно были по твоей части, - как молодой жеребчик фыркнул Вентре, откладывая книгу в сторону. Этим движением юноша чуть было не уронил на прикроватный столик медный масляный светильник, служивший дополнительным источником света для его глаз. Светильник был неудобный и порой завалился на бок. И как не следили за этим молодые люди, а небольшой прикроватный стол носил уже на своей деревянной поверхности пятна от огня. Но и свечи были нынче не дешевы, а для чтения по вечерам одной свечки было мало. Вот два находчивых юноши и навострились ставить на стол медную лампадку, а в изголовье кровати свечу.
- Святая пятница! Я когда-нибудь выкину этот светильник, или мы спалим Лувр, - загасил Гийом огонь в светильнике. Легко по кошачьи встав с постели гасконец намеревался взять ещё свечей, харнящихся у этих самозабвенных книгочеев в железном ящике на подоконнике. Роман был действительно весьма занятен.
- Кстати о гуриях... Ну или одалисках. Ты нынче преуспел у обеих? - лукаво улыбнулся тёмными, как спелые каштаны, глазами молодой человек.
-Хотя, сказать не соврать две хуже чем одна, - подмигнул он другу, - с одной можно вволю полюбезничать, а с двумя только кланяться, как осел на ярмарке. Хотя эта Элен девушка понимающая. Поди нашла возможность оставить вас наедине...
Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-09-01 18:23:44)
- А может, тебе сразу нектара с Олимпа и яблочек из сада Гесперид? Так ты не стесняйся, дружище, ты скажи. Я притащу, - пообещал Обинье как-то уж слишком подозрительно любезно и приложил к сердцу свою простецкую и изрядно пыльную после дневной гулянки шляпу.
Как раз в тот момент, когда он с удовольствием нырнул ногами в удобные туфли, острый взгляд отметил манипуляции товарища. Масляный светильник едва не упал на томик, а наш сентонжец чуть не обрёл первый седой волос - и это в двадцать-то лет. Обложка романа была, как назло, чертовски похожа на обложку большой редкости, которую ему чудом удалось откопать. Слава Святой Пятнице, это оказался всего только лишь новый роман. Агриппа вздохнул облегченно, но к товарищу у него имелись кое-какие вопросы.
- Слушай, дю Вентре. Может, поведаешь, какого лешего тебя понесло вместе с Сарсером на ярмарку? - без обиняков поинтересовался наконец наш гасконец, - Как так вышло? Ты же знал, что мы там будем и присутствие родни нежелательно. А если бы твой спутничек заартачился, пошёл прямиком к маменькиной юбке и яркими красками обрисовал то, что увидел, да еще приукрасил? Конечно, театр одного актера в исполнении малютки Турнон это очень мило, спора нет, но он далеко не идиот и за взятое ею слово я не дам и денье. Изабель могло попасть от тетки. Я теперь должен зависеть от настроения этого пижона! И у тебя еще совести хватает болтать что-то про "наедине"!
- Можно и нектара, - с наслаждением, до хруста в суставах потянулся Вентре и сладко зевнул. Полумрак, царивший в комнате, вкупе с горизонтальным расположением тела совсем разморили усталого от удачной прогулки, сытого и чуть подвыпившего юношу. И именно эта истома делала Гийома добрым и покладистым. Он уже было собирался лечь дочитать роман, как до его слуха донеслись претензии Агриппы.
- Послушай, Обинье, ты от счастья малость не поехал остатками ума? - ответил Гийом другу.
- Скажи, как я по-твоему должен был удерживать Сарсера, который сегодня планировал попасть на ярмарку вне зависимости составлю ли я ему компанию или нет? Лечь у него на дороге? Или убить его ко всем чертям? Я и так потащился за ним, чтобы если ты со своей малюткой попадёшься ему на глаза, то хоть сгладить ситуацию. Не хватало тут ещё дуэлей среди гасконцев. И потом, если ты хочешь, чтобы твоя крошка Изабо не зависела от настроения своих родственников, то веди её под венец. И тогда она будет страдать исключительно от твоих переменчивых настроений, - фыркнул Вентре, собираясь снова углубиться в чтение.
Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-09-03 18:24:15)
- Тебя, мадам сваха, забыл спросить, жениться ли мне, когда и на ком, - насмешливо парировал д'Обинье, - удерживать? Да любыми возможными способами, черт возьми.
Он снял куртку, встряхнул, оценил прореху на рукаве. Цокнул языком. Прорвал все-таки, пока на палках бился. Придется ставить заплату. Так будет даже правдоподобнее.
- Я, может, открою тебе Новый Свет, но голова нужна не только для того, чтобы носить на ней гасконский берет с пером. Разнообразия ради можно было задать работу мозгу, - согнутый указательный палец постучал по кудрявой черепушке дю Вентре, - а не то, не дай бог, он усохнет окончательно и превратится в грецкий орех. Будь ты единственным гасконцем на свете, гасконская изворотливость точно не стала бы притчей во языцех. А я на твоем месте, поверь уж мне, нашел бы тысячу и одну причину, чтобы Сарсер вынужденно отложил свои планы. Клянусь, ему бы пришлось меня сопровождать куда угодно, но в противоположный конец города, и выглядело бы это так же естественно, как вдох и выдох, безо всяких подозрений. Жеребец на конном рынке, какого не видывал свет, вино в кабачке в Латинском квартале, какого ты еще не пробовал, и по дюжине бутылок которого уже заказали все известные лакомки, плясунья, которая должна сегодня танцевать и от юбок которой в глазах радуга. И все это ждать не будет. Или, напротив, просьба о срочной услуге, в которой он не сможет отказать. Он дворянин, это дело чести. А уж по дороге мало ли что может произойти, и пока вы добрались бы до ярмарки...
Конечно, нам с Изабель мог повстречаться кто угодно, но у нее здесь не три десятка родственников, которые посещают такие народные увеселения. Париж огромный город. Шанс столкнуться с родней был ничтожным. А ты чудом узнал, что мы можем попасться, и ничтоже сумняшеся заявился с ее кузеном прямехонько на Сен-Лоран! Эх ты, друг. Даже юбка оказалась сметливее тебя! Пока ты топтался на одном месте и глазел, как виконт разглядывает пасторальную картину, малютка Турнон уже принялась действовать и сделала хоть что-то. И как, интересно мне, ты планировал сгладить конфликт? Разве что быть секундантом. Речь не о моей шкуре, ты меня знаешь, я всегда встречаю стычку лицом. А если бы я убил этого пентюха, не желая того?
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-09-16 23:54:00)
Упрёки задели самолюбивую душу гасконца. И дю Вентре собирался уже послать друга ко всем чертям с его издевками и претензиями. Но чувство вины, не отпускавшее Гийома с того момента, как произошла эта злосчастная встреча, заставило обиды умолкнуть. Со дна души юноши поднялось другое чувство. И это была злость. На себя, свою беспомощность перед сложившейся ситуацией и на женщин, вечно подбивающих мужчин, по мнению дю Вентре, на всякие безумства. Упоминание о возможной дуэли стало последней каплей.
- Да, черт возьми, Агриппа, - взревел раненым вепрем молодой дю Вентре, вскакивая с кровати, - этот Сарсер был упрямее тысячи ослов. Я уж его и так и сяк пытался отвлечь. И рассказывал про новые кинжалы из дамасской стали, которые привезли в лавку папаши Крюшо и про птичку, что залетела в "Лис и пулярка" и танцует там с кувшином вина на голове. Но он упрямо рвался на ярмарку! И единственное, что я мог, это составить ему компанию. Тогда я хотя бы мог постараться его отвлечь. Но тут вы как назло!
Гийом развёл руками, ухитрившись смахнуть медный кувшин для умывания, стоящий на прикроватной тумбе.
- Вельзевул и все его черти! - молодой гасконец смотрел как вода заливает его домашние туфли. Нет, сегодня был решительно не его день. Мало того, что Вентре подвёл друга так ещё и это.
Признаться, когда юноша увидел идущую им навстречу парочку, то похолодел от страха. Кто как не Гийом знал горячий нрав д'Обинье. А Сарсер, как все гасконцы, был задирой, да и честь семьи не была для него пустым звуком. И случись между ними драка, то Агриппе было не сдобровать при любом исходе. У мадам де Сарсер были связи при дворе и она пустила бы все их в ход, чтобы отомстить за сына, даже выйди Обинье победителем. Значит надо было костьми лечь, а ссору предотвратить. И вот, теперь, даже когда все обошлось, он чувствует себе перед другом последней скотиной. Но что, черт возьми, Вентре мог сделать?!
Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-09-05 22:25:11)
Стайка дроздов, как ни в чем не бывало, устроила во внутреннем дворе Лувра заседание совета и на повестке дня явно был весьма важный по птичьим меркам вопрос. Темные перья в закатных августовских лучах то золотились, то зеленели. Что они нашли-то там? Может, между камнями пробились пучки травы, а в ней какие-то насекомые? Или крошки? И между прочим дрозды вообще едят крошки или только мух и червей?.. Их гомон был полон радости, они то порскали в разные стороны, то опять собирались на том же месте. Молодой наваррский государь наблюдал за ними через открытое настежь окно с горьковатой улыбкой. У этих малых птах было то, чего он не имел и чего так жаждал. Свобода. Они могут лететь, куда захотят. Лес, поле, голубое небо, все принадлежит им. Если бы иметь крылья за спиной, как у любой представитель голосящей стайки! Тогда прости-прощай, золотая клетка. В Лувре невыносимо дышать. Сегодня он вместе с Карлом был в городе. Вернулся только что и не через главные ворота. Такие прогулки приносили облегчение.
И все-таки каждое утро Беарнец поднимался с постели и понимал: опять. Опять нужно выходить из комнат не иначе как бодрым шагом и с широкой улыбкой, как выходит всем довольный гость. Опять натягивать маску, играя привычную роль, которая осточертела до дрожи, до судороги. Вести себя непринужденно и сглатывать ежедневное унижение с веселостью шута, когда хочется сжать кулаки и пустить их в ход - по-простому, без обиняков. Отвечать на остроты добродушным посмеиванием и благодарить.
Неунывающий, сильный духом, он порой находился на грани отчаяния. Спасали друзья. Верное плечо помогает не терять присутствия духа, даже когда очень хочется. Правда, двое из его ближайшего окружения нынче блистали своим отсутствием. Отпросились, пройдохи, ускользнули развлекаться. Генрих рад был отпустить, им тоже нужен глоток свежего воздуха. Но сейчас сыну Жанны д'Альбре вдруг остро захотелось увидеть рядом кого-то своего и он уже подумал справиться, не вернулись ли означенные господа гуляльщики.
Вселенная обладает неплохим чувством юмора, потому что в ответ на его мысли из смежной комнаты донесся знакомый голос, причем весьма зычно. Окно-то тоже было открыто. Ага. Пожаловали и что-то выясняют. Государь всея Наварры, как известно, заносчивостью не страдал. Зато обладал чрезвычайной степенью любопытства. Посему, не откладывая в долгий ящик, направил царственные стопы на источник звука.
- О чем это вы тут шумите, господа? И без меня, - раздался его голос в самый разгар перепалки.
- Сир, - почтительно склонил голову Гийом перед своим сюзереном, видя входящего беарнца. В эту минуту его, разгоряченного спором, и настиг вопрос короля. И прежде, чем юноша успел подумать, у него вырвалось:
- Агриппу с его красоткой сегодня застукал на ярмарке кузен его зазнобы. Вот теперь Обинье рвёт и мечет.
Обычно у молодых людей, бывших между собой куда в большей степени добрыми приятелями, нежели королём и свитскими, не было друг от друга секретов такого толка. Все трое были весьма охочи до женского пола. И хотя имён старались не упоминать, дабы не компрометировать дам, благосклонностью которых были одарены, но и таиться друг от друга привычки не имели. Но сейчас дело было иное. Агриппа, похоже, влип, как муха в сироп. Ответ беарнцу вызвал у дю Вентре мгновенное смущение и гнев на себя.
- Сейчас только Анрио в этой ссоре не хватало, - зло подумал молодой человек. Ну да семь бед один ответ. Вентре недовольно сверкнул тёмными глазами, сжав до боли кулаки.
- Мне ведь неизвестно, что знает, что не знает Анрио про его зазнобу. А лгать Анрио я не желаю. - решил для себя Гийом, раскрасневшийся как спелый гранат то ли от гнева, то ли от смущения.
Впрочем, юноша и сам не знал которое из чувств сейчас превалирует в его душе. Давненько Гийом не бывал в столь неловком положении. И потому сейчас винил во всем влюбчивых ослов, готовых ради женских глаз на всяческие безумства. Да и себя, совершающего сегодня промах за промахом.
- Черт бы побрал всех этих баб, вместе с их четроспасаемыми кузенами - пронеслось в его кудрявый голове.
Отредактировано Гийом дю Вентре (2018-09-13 13:14:12)
Раскаяние вкупе с растерянностью, отобразившиеся на честной физиономии дю Вентре, могли умягчить даже самое толстокожее чудовище. У Агриппы же в груди билось доброе сердце. Вспыльчивый, но отходчивый, он тут же от души простил другу невольный промах. Он уже даже открыл рот, дабы сообщить тому об амнистии и заодно посетовать, что догадка подобно молнии осеняет порой совсем не вовремя, а когда запрокинув голову ждешь на небосводе яркой вспышки, она как назло обходит стороной. Однако тут произошло внезапное явление. Бывает, что не совсем вовремя приходят не только озарения, но и молодые монархи маленьких, гордых королевств. Впрочем, коль их скромную обитель удостоил посещением сам государь, то, конечно, получил от верного оруженосца почтительный поклон.
- Добрый вечер, сир.
Здесь надо внести ясность касательно отношений нашего сентонжца и его монарха. Генриха-сюзерена д'Обинье без колебаний закрыл бы собой, всегда был к его услугам, готовый исполнить приказ, а для Генриха-друга сделал бы все, что находится в пределах человеческих сил и даже немного больше. Однако Агриппа был и не из тех, кто в тот же вечер несется быстрее ветра рассказывать все, что с ним приключилось. Откровенность его простиралась ровно до определённых пределов, имела ясные берега и границы. Он предпочитал иные события хранить при себе, оставлять нетронутым личное пространство. Область сердечных дел лежала за пределами этих границ. И лежала бы еще дальше, если бы они все не ходили по лезвию ножа. В случае крайней нужды необходимо знать, где можно его разыскать. Но отношения с хорошенькой Пардайан завязались у него еще так недавно, что были покамест хрупкими, как первый лед на реке. Ему вовсе не пришлось по душе, что Гийом с размаху заносит над тонкой искристой поверхностью свой грубый сапог. Так можно и в прорубь угодить.
Щеки юноши вспыхнули, а кулак ощутимо впечатался между ребер излишне болтливого товарища.
- В достославном полку трепачей ты, Вентре, достоин быть знаменосцем. И на этом знамени нужно попросить одну из твоих девиц вышить высунутый длинный язык. Кто там у тебя большая искусница?
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-09-20 19:33:02)
Лукавая улыбка растянула сочные губы беарнца.
- Да ты, Агриппа, как я посмотрю ещё ветреннее, чем я, - разве можно упустить случай подколоть верного товарища? Беарнец таким шансом с лихвой воспользовался, - неужто демуазель Сальвиати уступила место своей преемнице? И в её объятиях ты так же готов умирать?*
- Ну-ну, не стесняйся, - ободрил сын Жанны д'Альбре своего ближайшего соратника и поощрительно хлопнул по спине чуть выше лопаток. И громко расхохотался, запрокинув тёмную, курчавую голову и щедро являя при этом миру ровные белые зубы. Перепалка двух друзей показалась Анрио на редкость забавной и он вовсе не собирался сдерживаться, щадя чувства д'Обинье.
- В этом нет ничего дурного. Новая любовь всегда вытесняет старую. Только не стоит так зацикливаться на твоих Дианах-Сюзаннах-Марианнах... Кстати, эта твоя новая козочка кажется зовётся Шарлотта? - живо поинтересовался молодой государь Наваррский. При этом с размаху плюхнулся на кровать одного из друзей и доски несчастного ложа застонали под невеликим, но столь неожиданно упавшим на них, весом беарнца.
*имеются ввиду стихи из цикла "Весна".
Отредактировано Генрих Наваррский (2018-09-21 21:40:06)
Отступать под монаршьим натиском Агриппа пока не намеревался. Не тот характер он перенял от почтенного батюшки. Господин д'Обинье-старший был таким упрямцем, что не приведи Господи. Надо заметить, что именно эта черта помогла ему в жизни. Перебороть, выгрызть себе место под солнцем. И эти качества, повторяем, он передал сыну, иначе тот не находился бы сейчас здесь.
Агриппе, между прочим, неплохо удавались эпиграммы, ибо в острые моменты едкий, сизовато-серый дым раздражения немедленно приводил в беспокойство пчелиный рой каламбуров, эпитетов и сравнений. Слова принимались зычно гудеть, метаться и сами собой складывались в строки.
- Как вы неправы, сир. Где с вами мне тягаться.
Вы опытный стрелок, я жалкий дилетант.
Вам волю только дай. Шарлоттой называться
Все Евы станут враз. Вот истинный талант.
Вот что, крестив руки на груди, язвительно-небрежным экспромтом продекламировал молодой человек в ответ своему государю, обойдя тему госпожи Сальвиати.
Неудивительно, что его Генрих, большой любитель прекрасных глаз, всех женщин подряд готов был окрестить шарлоттами. Эта придворная статс-шлюшка из отряда Чёрной королевы, госпожа де Сов, владела если не им полностью, просто потому что была отнюдь не единственной, то его мыслями так уж точно.
- Не понимаю, как вам только удалось сохранить в целости глаза и шевелюру? Или все ваши козочки спокойно мирятся с тем, что их в момент страсти именуют Шарлоттой? - не дрогнув бровью, поинтересовался он.
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-09-22 14:25:00)
- Эх, милый мой Агриппа, - продолжал веселиться король Наварры, сидя на постели своего верного вассала, - твои эпиграммы как всегда остры. Прям не в бровь, а в глаз. Но тут ты неправ. На память я пока что не жалуюсь, правда, хоть убей, не вспомню как зовут всех фрейлин моей дорогой женушки. Хотя искренне пытаюсь познакомиться с большинством из них.
Тёмные глаза Беарнца сузились в лукавом прищуре.
- А глаза мои до сих пор не выцарапаны этими кошками по чистейшей случайности, поверишь ли?... Просто везение.
Ветреность Анрио отрицать было бесполезно, оставалось лишь беспечно признать ее.
- Но тебе, друг мой, я так рисковать не советую. Мне мой шталмейстер нужен в добром здравии. И не в самом дурном расположении духа, - наставительно произнес молодой человек, не отказавшись еще раз подколоть приятеля, - ибо в дурном ты, друг мой, невыносим. И все-таки, кто она? Ну же, хватит отпираться, я все равно узнаю. Учти, что таиться у тебя не выйдет. Не поделишься сам, я припру к стенке дю Вентре и все равно выведаю, ты же меня знаешь. Ну?
Агриппа поморщился. Открытость и простота в его сюзерене порой превышала все мыслимые пределы. И это при том, что ему хорошо известно было умение сына Жанны д'Альбре быть при желании очень даже деликатным и дипломатичным. Другое дело, что любопытен тот всегда был сверх меры и сейчас не желал никаких экивоков, поэтому не трудился проявлять тактичность. С другой стороны, памятуя о разноцветной мозаике королевских трофеев, все-таки стоило предупредить Генриха, в какую сторону ему не следует смотреть.
- Это юное, чистое и миловидное создание, совсем недавно из-под Тарба, - спокойно и внятно ответил он на вопрос, - и да, из свиты вашей супруги. Речь о дочери далеко небезызвестного вам барона Пардайана, сир. И зовут ее, слава Создателю, не Шарлоттой и не Дианой, а Изабель. Мы с ней действительно прогулялись сегодня до ярмарки Сен-Лоран и очень некстати наткнулись на также вам небезызвестного виконта де Сарсер. Вернее будет сказать, столкнулись нос к носу. Этот болтун, - Агриппа не удержался и еще раз ткнул Вентре локтем, - на сей раз говорит чистую правду. Только умолчал, что сам преспокойно шёл об ручку с этим Тебальдо* недоделанным. Соображения, как предотвратить встречу, ему, видите ли, не хватило и он решил хотя бы поприсутствовать. Ну я и разъяснил нашему гению смекалки, что стычка могла закончиться весьма неблагополучно. Вот, собственно, и все.
*Агриппа имеет ввиду персонажа новеллы Маттео Банделло, более ранней интерпретации всем известного сюжета. Несколько десятилетий спустя историю переложит на стихи Шекспир.
Отредактировано Агриппа д'Обинье (2018-10-09 21:46:36)
- А, так это та птичка-синичка, что совсем недавно зачирикала в свите моей женушки? - игриво подмигнул беарнец своему другу, - что ж, губа у тебя не дура. Свежа, мила и, полагаю, заботлива. Поди, уже связала тебе чулки? - поощряюще заехал король кулаком в бок влюблённому.
- Только смотри... Как бы тебя не женили. Тем более, если и родня её в курсе окажется, - белозубо рассмеялся сын Жанны д'Альбре. Шутка показалась молодому человеку донельзя удачной. Ведь и его коню было ясно, что сейчас д' Обинье вряд ли захочет связать себя узами брака, даже с самой прекрасной, нежной и добродетельной из фрейлин, что подвизаются при французском дворе.
Сам он тоже приметил ясноглазую землячку и даже думал слегка приволокнуться за ней. А вот оно как - Агриппа его обскакал. Помнил он и её отца. Старого воина времен Франциска I и Генриха д'Альбре, его деда. Благородное лицо барона в обрамленое убеленными сединами волосами встало перед мысленным взглядом молодого беарнца. Благородство и отвагу пронёс этот дворянин через всю свою долгую жизнь. Вспомнил он и его сестру - роскошную мадам де Бюэй. Подругу мадам Змеи, лет двадцать блистающую в свете. И вот крошка баронесса оказывается плен ла сердце его соратника.
- Ну что ж - совет да любовь, - подумал король, удивляясь, как это его невозмутимого д' Обинье эта гасконская малышка так быстро взяла в оборот. Даже со своим неразлучным дю Вентре вздумал искрить. Да так, что на другом конце Лувра слышно.
Отредактировано Генрих Наваррский (2018-10-11 21:54:41)
- О, это как раз то, чего мне стоит опасаться при моих данных, сир, - иронично ответствовал молодой человек, - судите сами. Гугенот, не обремененный титулом, отнюдь не отягощенный материальным избытком, состоящий на службе у государя, который, будем честны, в данный момент находится в довольно стеснённых обстоятельствах.
Последнее утверждение он произнёс без заминки и колебания, совсем не собираясь щадить самолюбия Генриха. Напротив, подхлестнуть гордость всегда бывает полезно. Это сподвигает к действию.
- Да любое католическое семейство будет счастливо со мной породниться! Это уже доказал хорошо известный вам и весьма наглядный опыт, который вы только что кстати вспомнили. Так что да, это как раз то, чего мне стоит поостеречься, верно? Не волнуйтесь, сир, не волнуйтесь, семейное гнездышко мне точно не грозит и не отвлечет меня от дела веры.
Тёмные маслины глаз сентонжца смотрели небрежно-насмешливо.
- Ах нет, забыл, - с улыбкой воскликнул он, - У меня ведь есть еще мой древнегреческий, древнееврейский и латынь вкупе с довольно объёмной тетрадкой набросанных лиричных стишков, какие по молодости и влюбленности пишет каждый второй. Солидный багаж, чего уж там.
Генрих вовсе не смутился откровениями своего верного соратника. Он и сам прекрасно понимал, что сейчас переживает не лучшие свои времена. Как впрочем и его соратники. Но, черт бы его побрал со всеми потрохами, этот неунывающий король яростно верил в свою счастливую судьбу. Верил в предсказания, которые щедро сыпались на его голову и обещали всенепременно увенчать её короной Гуго Капета. А ещё больше верил в себя. В свою удачу, в свою звезду, в свои силы.
- Ла-ла-ла, - прищёлкнул беарнец языком в ответ на язвительный ответ своего друга, - так другой бы радовался этому. Гуляй, пока молод. А потом, когда и я, и ты наконец получим от судьбы заслуженную награду, то и не такие семьи, как Пардайаны, сочту за честь породниться с тобой. Вот увидишь - я тебя ещё пэром Франции сделаю, - весело блеснул чёрными глазами молодой король.
- И Гийома тоже, - хохотнул он, глядя на насупленного, как нахохлившийся галчонок, дю Вентре.
Агриппа усмехнулся. Одной из черт характера его государя была неизменная щедрость на обещания. Впрочем, надо отдать должное: когда Анрио обещал, то искренне, от чистого сердца. В этом он отличался от иных августейших особ, которые привыкли оплачивать услуги ложью заведомой и циничной.
- Я в должный час непременно припомню вам эти слова, сир. У меня чертовски хорошая память. Обещайте, ваше величество, обещайте с чистой совестью. Уверяю вас, когда вы станете королём, а именно будете не называться им, но царствовать, то если вы исполните хоть половину из того, что успеете посулить, вами будут довольны.
Да, он сказал "когда", а не "если". В самом деле, до крайности глупо класть свою шпагу, свое сердце, свою жизнь на то, во что сам не веришь. Д'Обинье верил. Но при всем этом молодой человек справедливо полагал, что той самой звезде, о которой твердили астрологи и которая была ночным кошмаром Екатерины Медичи, нужна серьезная помощь. Гороскопы, предсказания, сочетания небесных светил... Все это, конечно, вдохновляет. Однако куда надежнее, если этот многообещающий звездный свет сольется воедино с блеском клинков, каждый из которых будет находиться в верной руке.
Эпизод завершен.
Вы здесь » Vive la France: летопись Ренессанса » Рукописи не горят » Лелий, или О дружбе. Париж, август 1573 год
